Александрийская патристика

Первым  центром религиозной учености, способным концентрировать интеллектуальные силы христианского мира, стала Александрийская богословская школа в лице главных ее представителей — Климента и Оригена. Выдающееся значение Александрийской школы состоит в том, что после апологетов она приняла на себя поиски синтеза (но на качественно ином уровне) христианских ценностей и эллинского знания при максимальной опоре на высшие достижения последнего. В александрийской теологии отчетливо кристаллизовался рефлексивный "полюс" христианства.

Первым известным главой школы был Пантен, он не оставил сочинений. Его учениками были корифеи школы Климент и совсем еще юный Ориген.

Тит Флавий Климент

Климент (ок. 150-216) родился в языческой семье (возможно, в Афинах) и получил прекрасное образование. Христианином он стал уже в сознательном возрасте. После долгих путешествий в поисках истины по Италии, Сирии и Палестине Климент достиг Александрии и около 200 г. сменил Пантена во главе школы. Двумя или тремя годами позже из-за гонений Септимия Севера Климент переселился в Каппадокию, где и прожил последние годы.

В историю патристики Климент вошел как создатель первой универсальной системы христианской педагогики, которая одновременно была и его теоретической системой. Климент — вероятно, первый универсально образованный христианский мыслитель — знаток философии, мифологии, литературы (в том числе христианской), географии. Цель Климента — превратить христианское учение в упорядоченную систему знания, предполагающую упорядоченное же ее усвоение.

Основные сочинения Климента составляют своеобразную "трилогию", объединенную общим педагогическим замыслом. «Протрептик» (или «Увещание к эллинам») изучается на подготовительной ступени; задача этого сочинения — отвратить от суеверий и приблизить к вере. «Педагог» — вторая ступень, служащая исцелению страстей и воспитанию души. Высшую ступень, ступень Богопознания составляют «Строматы» (букв. "лоскутный ковер") — самое значительное сочинение Климента; здесь излагается сумма христианской мудрости, истинный гносис.

Климент впервые ставит проблему соотношения философии и религии, веры и разума. Философию и религию он считает не противоречащими друг другу, а дополняющими одна другую. Христианство, по его мнению, объединило в себе древнегреческую философию и Ветхий Завет. Господь Своим Промыслом ведет все человечество к спасению через Иисуса Христа. Но все народы Он ведет по-разному. Народ Израиля — посредством того, что даровал ему Закон через Моисея, а народы Европы — даровав им философию. Поэтому Сократ для греков — то же, что Моисей для иудеев.

Недостаток древнегреческой философии состоял в том, что она с недоверием и презрением относилась к религии. А недостаток еврейской религии — в том, что она гнушалась философии. Климент считал, что христианство превосходит все эти формы знания тем, что объединяет и религию, данную через ветхозаветных пророков, и философию, через которую древние греки также познали Бога, которого, как сказал апостол Павел, они, сами того не зная, чтили.

Климент не согласен с теми, кто считает, что вера делает знание излишним, но отрицает и позицию гностиков, утверждавших, что есть некое особое знание, которое делает веру ненужной. У Климента философия — «бесценное сокровище, обретению которого мы должны посвящать все свои силы».

Элемент философствования Климент видит и в Евангелии во фразе: "Ищите и обрящете". Нужно искать истину, а это возможно только путем философствования. Разум дан людям неслучайно, и поскольку он имеет своим объектом мысль, а целью — познание истины; и мы должны искать, философствуя и размышляя.

Климент говорит, что философия бывает истинная и ложная. Ложная — это софистика, материалистическая философия и т.д. Истинная философия учит о Боге и человеке, о том, как человеку вернуться к Богу. Истина одна, но путей к ней много. Древним грекам был дарован свет разума, через который они пришли к познанию истины. И свет разума, и Закон, который был дан древним евреям, имеют один и тот же источник — Логос.

Вера и разум не противоречат друг другу. В науках, основанных на разуме, существует субординация. Низшие науки ведут к философии, а философия — к богословию. Философия обязательна для богослова, поскольку она дает в его руки орудие аргументации, метод спора, чтобы проповедовать и защищать христианство. В споре с гностиками Климент отрицает их подход к проблеме соотношения веры и разума. Он говорит, что соотношение веры и разума гармонично. Каждая способность человеческая (и вера, и разум) необходима.

Вера имеет некоторое преимущество, она открывает объекты познания, она более проста, легка, ибо верой обладают все люди. Она дается в готовом виде, и в познании всегда присутствует элемент веры. Человек принимает на веру многие положения в качестве недоказуемых — это то, о чем говорили древние. Или из книг, или от других людей, или как гипотезу — в любом случае все наше рациональное знание основывается на некоторых положениях, в которые человек просто верит.

Однако вера как фундамент недостаточна, ибо на этом фундаменте должно быть некое стройное здание, построенное при помощи рациональных аргументов. Поэтому вера и разум не исключают, а дополняют друг друга. Вера есть фундамент знания, а рациональное знание — стены, воздвигнутые на этом фундаменте. Стены без фундамента разрушаются, но и фундамент без стен — это еще не здание. Значит, без веры нет знания, а без знания вера — пуста.

И вера, и знание есть проявление одной и той же общей способности — разумности. Поэтому идеал каждого христианина — достичь именно этой разумности, которую Климент именует истинным гносисом, вбирающим в себя и рассудочное знание, и христианскую веру. Христианский гносис — это та же самая христианская вера, доведенная до понимания с помощью интеллектуального, рассудочного осмысления.

И в этом понимании взаимоотношения веры и разума Климент Александрийский стоит в начале той традиции, которой будут придерживаться потом и Августин, и Ансельм Кентерберийский, и Фома Аквинский, и другие христианские богословы.

Каким образом человек может познать Бога? Как можно понять то, что стоит выше всего и непознаваемо? Климент разделял античный принцип, согласно которому подобное познается подобным. Поэтому если человек может познавать Бога, то он каким-то образом имеет в себе божественную природу. Но поскольку Бог во всем превосходит человека, то процесс познания Бога — процесс бесконечный и недостижимый в рамках одной человеческой жизни.

Следовательно, для истинного познания необходимо откровение. Потому и существуют две формы религии: естественное познание Бога и религия Откровения, которое, в частности, было дано древнему Израилю. Христианская религия объединяет в себе естественную религию и религию Откровения и поэтому является, как считал Климент,  истинной и окончательной религией.

Климент Александрийский во многом был близок к Платону — в понимании Бога как бесконечного Существа, имеющего ту же природу, что и человеческая душа. Вполне возможно, что это понимание Климент взял у своего иудейского предшественника — Филона Александрийского. У него же он взял аллегорический метод толкования и объяснения Св. Писания. В частности, Климент толкует сотворение Богом мира из небытия так, как говорит об этом Платон в диалоге "Тимей": сотворение из некоторого беспорядка, из хаоса.

Вторую ипостась Св. Троицы — Иисуса Христа — Климент видит и как Сына Божия, и как Логос, и как энергию, исходящую от Отца, объединяя в этом видении и стоические, и платоновские, и филоновские элементы. Таким образом, Климент Александрийский заложил основы гармоничного сосуществования христианской религии Откровения и языческой философии.

Бог выше всего сущего, выше единичности. Он бесконечен, безвиден и не имеет имени. Познается Он лишь в Сыне-Логосе, Который есть Сила и Мудрость Отца, существует от века и не-тварен. Логос — "энергия" Отца, посредник между Ним и миром, закон и разум всего сущего. Логос стоит вслед за Отцом, и чем дальше от Логоса, тем слабее связь с первоосновой бытия. Святой Дух — на третьем месте в Божественной Триаде. Мы видим, что апологетический субординационизм у Климента сохраняется.
Высшая ступень Богопознания должна сопровождаться нравственным совершенством. Гносис, следовательно, есть устойчивое интеллектуально-нравственное состояние, в котором знание о Боге сочетается с аскетической безупречностью и герменевтической искушенностью. На высшей ступени гносиса платонический идеал созерцания сливается с христианским идеалом любви к Богу и ближнему. Однако этические воззрения Климента выдают влияние стоического идеала "бесстрастия", так как Бог — высшее нравственное совершенство — лишен страстей.

Ориген

Ориген (ок. 185-263/264) стал приемником Климента в Александрийской школе. Ориген родился в христианской семье и с детства посещал начальные классы Александрийской школы, где слушал Пантена и Климента. Когда во время гонений был схвачен его отец, Ориген так стремился разделить его судьбу, что лишь благодаря хитрости матери, спрятавшей всю одежду сына, остался в живых (Евсевий, «Церковная история» VI 2, 6). В 203 г. он возглавил школу после отъезда Климента и вел самый аскетический образ жизни.

Ориген — выдающийся систематический ум не только ранней, но и всей патристики, создавший первую стройную теорию философской теологии, основанную на лучших достижениях эллинской мысли и во многом сходную с учениями неоплатоников. Многое в этой теории вызывало сомнения уже в III и IV вв.; на V Вселенском соборе в Константинополе (553 г.) учение Оригена было окончательно признано неканоническим, поэтому Ориген не считается настоящим отцом церкви, а большинство его сочинений утрачено.

В христианстве Ориген видел вершину греческой философии, и образцом для него (как для всей патристики после него) стал Платон. Здесь находит свое объяснение интерес Оригена к строгой методике доказательства, к математике, логике и числовой символике. Аллегорический метод, в свою очередь, становится у него главным средством экзегезы.

Основы теории изложены в сочинении «О началах» (сохранилось в латинском переводе). В книге I речь идет о Боге как вечном источнике всего сущего; в книге II — о мире и его творении; в книге III — о человеке и его назначении; наконец, книга IV трактует об откровении и способах его постижения. Таковы "начала", первые принципы всякого исследования мира, а весь трактат является первым образцом цельного христианского вероучения, открывающим эпоху универсальных догматических систем.

Во введении (в книге I) Ориген разъясняет свою методику исследования "начал". Истины веры делятся на существенные (важнейшие догматы, сведенные в Символы веры) и менее существенные (о которых, к тому же, в Писании сказано недостаточно четко или вовсе не сказано). В существенных истинах свобода мнений недопустима, тогда как по частным вопросам (касающимся преимущественно тварного мира) теолог волен полагаться на собственный разум (конечно, в согласии со Св. Писанием).

Так впервые четко формулируется метод спекулятивной теологии, которого, однако, сам Ориген придерживался далеко не всегда, вторгаясь "умствованиями" и в "запредельные" сферы. "Техническая" часть методики (изложенная отдельно) — "трехступенчатая" аллегореза, выделяющая в тексте три уровня смысла: буквальный, душевный (этический) и духовный (отвлеченно-теологический) («О началах» IV 11).

Бог Оригена — сверхсущая и непознаваемая "монада", превышающая все, что в принципе можно о ней сказать. Лишь отчасти Бога можно познать по Его творениям. Сын Божий, — вечносущий Логос, Премудрость Божья, — подобен лучу света, исходящему из первоистока, и в потенции содержит в себе все мироздание. Логос есть как бы образ первообраза, его отражение. Но по отношению к тварному миру Логос — первообраз, "идея идей", и все вещи суть отражения Логоса, но не Бога-Отца.

Логос, таким образом, является посредником между Богом и миром, и в Нем первоначальная монада развертывается во множественность. Святой Дух стоит за Сыном-Логосом в иерархии Божественных Ипостасей и пронизывает все мироздание. Первая Ипостась существует субстанционально, две другие — акцидентально. Следовательно, Сын и Дух рождаются не из "сущности" Отца.

К тому же, действие Отца простирается на все существующее, сына — на все разумное, Святого Духа — на святое. Отрицание единосущности — важнейший неканоничный тезис Оригена, а тринитарную проблему Ориген решает в духе столь же неканоничного субординационизма. Вместе с тем, он близок к формуле Триипостасного единства.

Как в неоплатонической системе Ум вечно рождается из Единого, так у Оригена Вторая Ипостась — из Первой. Акт творения мира Ориген тоже мыслит вне времени (поскольку нельзя представить Бога не Всемогущим, не Творцом). По оценке Спасского, это "самый блестящий пункт в догматической системе Оригена", но, добавим, в такой же степени неканоничный и влекущий за собой цепь столь же неприемлемых для ортодоксальной догматики выводов. Тварный чувственный мир существует во времени и не является единственно возможным: миры сменяют друг друга постоянно.

Так Ориген возвращается к старинной идее множественности миров. Но тогда души способны переселяться из одного мира в другой, и Ориген возрождает пифагорейско-платоническую идею предсуществования душ. Душа представляет собой нечто среднее между плотью и духом. Она способна приближаться к Богу и тогда становится умом, чистым духом, но может и отклониться к материи, чистому небытию. Таково свойство свободы выбора, которой наделены все разумные существа, и свобода есть единственная причина зла в мире.

Зло же есть отпадение от полноты бытия к небытию — здесь Ориген предвосхищает важнейший тезис неоплатоников. Соединение с материей — это наказание для душ. Но, поскольку благо и зло присущи твари лишь акцидентально (и в чувственном мире не может быть субстанциального блага и зла), ни одно разумное существо (включая и самого дьявола) не обречено на зло и, в принципе способно возвыситься к благу.

Разумные существа образуют мировую иерархию, место в которой зависит от степени нравственного совершенства. Так Ориген в чисто платоническом духе дает этике онтологическое обоснование. Конечная задача человека — спасение, "восстановление" и возвращение к Богу, что, по мысли Оригена, неизбежно и для всего мира. Таковы истины, которые разум должен извлечь из Писания.

Афанасий Александрийский

Афанасий (ок. 293-373) родился в христианской семье и получил хорошее образование; как секретарь епископа Александра Александрийского присутствовал на Никейском Соборе. В 326 г. Афанасий был избран епископом вместо скончавшегося Александра и пробыл в этом служении сорок семь лет. Жизнь Афанасия проходила неспокойно, в постоянной борьбе с арианствующими епископами, в постоянном изгнании. В Александрии он спокойно провел лишь последние годы жизни.

Афанасий излагал свои творческие взгляды в многочисленных антиарианских сочинениях, главные из которых: три «Речи против ариан», четыре «Послания к Серапиону», трактат «О воплощении Бога-Слова».

Афанасий остро чувствовал опасность эллинизации и рационализации христианства, таившуюся в оригенизме и арианстве. Особые усилия он приложил для возвышения самого статуса веры: вера превыше знания. В тринитарном вопросе Афанасий последовательно отстаивал Никейскую формулу единодушия и тщательно исследовал саму проблему происхождения Сына-Логоса.

Троица у Афанасия — нераздельное сущностное единство; она не делится на Творца и тварь, но вся целиком творящая. Логос вечно рождается из существа Бога, а не просто из Его воли, которая в некий момент времени создает чувственный мир. Таким образом, Вторая Ипостась есть субстанциальная часть Троицы, но не тварный посредник между Богом и миром: Отец и Сын единосущны. Афанасий впервые устранил субординационизм из тринитарного учения, но это последнее еще не приобрело у него завершенности.

Основной миссией воплощенного Слова-Христа является спасение греховного человечества. Сотериология — важнейшая часть учения Афанасия. Однако в отличие от Оригена он рассматривает этот вопрос не отвлеченно-философски, а со всем живым трепетом истинного христианина, для которого спасение есть главный вопрос личного бытия.


наверх